Русский костюм XVI—XVII веков. Парадная одежда

В XVI и XVII веках, когда европейский костюм тяготел к темным тонам, а Испания задавала тон черного парадного платья, необычайная цветность русского одеяния, комбинация его с цветными деталями и украшениями составляли своеобразный диссонанс европейскому вкусу, приводивший последний в изумление и удивление. Некоторое исключение в монотонности формы составляет летник — накладная одежда с широкими до полу рукавами, не сшитыми до половины.

К изнанке подшивали драгоценный материал, и называлось все вместе накапками. Накапки и клинья подола могли быть из другой ткани, чем стан летника, что усиливало его красоту. Расшитое по швам и украшенные аламами и дробницами, с отогнутыми полотнищами рукавов, это платье представляло едва ли не самую эффектную и монументальную нарядную официальную одежду. Форма рукавов накладывала обязательство и на поведение в этом наряде. «… В допетровское время во всяких парадных и церемонных, а по-русски во всяких чиновных случаях, держание рук у груди представлялось для женщин обычным, самым необходимым приличием, выражавшим вообще кроткое и покоренное их положение в обществе…»*. В летнее время сверху одевалась опашница — род мантии из золотой ткани с золотым шитьем, где «во времена Шуйского были вышиты золотом и серебром орлы, олени и павы…» Названия одежд или их частей, естественно, шли от практических определений: опашница — от опахать, огородить участок, землю, установить город. И в аналогии «огородить себя кругом, опахать» — закутать, обвить кругом тканью, одеждой.

Вошва— обозначало вшитую (или нашитую) ткань, клин или угол; такое же значение имеет термин «нарамаск» — кусок нашитый и украшенный или обнизанный жемчугом… Таким образом, древние передцы в XVII столетии стали обозначаться оплечьем, а потом нарамками, сохраняя общее название вошв, как часть вшивных, пришивных».

Это говорит о том, что одни и те же одежды (или детали) имели разное название и что злоупотребление терминологией без определенного значения выхолащивает сам предмет изучения и исследования.

В процессе творчества, переделки или изготовления одежды термины, как правило, обозначали характер ее использования или смысл (вид) деятельности.

Рис.237

Благодаря значительности внешнего вида летник становится «штатной мундирной одеждой, особенно в свадебных чинах, когда он одевался вместе с шубкой. Свадебные чины, свахи, сидячие боярыни должны были по уставу наряжаться в летники желтые, в шубки червчатые, в убрусы и в бобровые ожерелья, а зимою вместо убрусов — в каптуры. Сама невеста также была в желтом летнике и в червчатой шубке и при венце. Таким образом, формировалась некая массовая однородность одежды, которая сплачивала цветом и формой свадебный кортеж в некий единый организм, что, несомненно, влияло на внушительность зрелищной стороны обряда. «На другой день свадьбы, когда сваха с боярынями новобрачную поднимали с постели, одевали в белый летник, в шубку золотную обышную и в горлатную шапку, и она, шествуя в хоромы, должна была по чину тоже прикрывать себя накапками».

Значение цвета (белый — непорочный), перемена головного убора — все это говорило о смене статуса новобрачной, и язык одежды убедительно передавал все изменения.

Летник, разрезанный на полы (распашной), именовался распашницей, или опашницей, и шился из легких шелковых тканей или парчи, камки, тафты, атласа белого червчатого и алого, подкладывали тафтою, «дорогами» (дороги — персидские полосатые ткани) и украшали кружевом с пуговицами в верхней части одежды и кружевом по полам и подолу.

В 1677 году царице Евдокии Кузьминишне была скроена опашница (распашница) «камка куфтерь бела, вошвы по бархату по червчатому шиты золотом и серебром, орлы оксамичены, кружево по атласу по червчатому шито золотом и серебром травы, в травах орлы, инроги и львы и павы, на вороту 15 корольков червчатых резных, у корольков репейки и спни золоты в закрепках искорки изумрудные, подкладка и опашницы тафта виницейка бела».

Рис.238. Рис.239

И, наконец, опашень, или охобень,— летнее распашное платье, по тому же обычаю прямое, с клиньями из добротной шелковой или золотной ткани, а более всего из червчатого сукна. Как верхняя одежда был более обширен и с воротником из другой ткани, спускающийся спереди на грудь. Полы и подол окружались золотным шитьем и жемчугом, а застежка состояла из петель и великих пуговиц размером с грецкий орех и более, именуемых чашками.

Как завершающий штрих в парадных выходах (в церковь, к гостям) женщины и девицы в руках держали ширинку — платок, роскошно вышитый шелком, золотом и серебром, из тонкой кисеи или богатой виницейской тафты.

Низанный жемчугами и по краям «накищенный», он «…выказывал женское рукодельное искусство не только в чистоте и тонкости работы, но и в женском замышлении по отношению к сочинению узора и всяких украшений». Это уже была явная возможность блеснуть если и не своими талантами, то уровнем своих хозяйских возможностей. Таким образом, рукоделием начинается и заканчивается обзор женского костюма допетровской Руси.

Головные уборы. Особое значение (как и у всех народов) придавалось украшению головы, и девичество определялось распущенными волосами, заплетенными в одну и две косы. Последние сплетались с золотыми нитками и жемчугом — «русу косу плетучи, шелком перевиваючи» — и заканчивались украшенным косником — кистью или треугольным соору-жением с тремя кистями (жемчуг, шелк, шерсть и т.д.).

Рис.240

Волосы перехватывались по голове перевязкой, так же украшенной вышивкой жемчугом и драгоценностями. Сплошная повязка называлась венцом и имела архитектурные надстройки городками или зубцами (рис. 237а, б, в). К венцу привешивалисьбусы — снизанные пряди жемчуга, драгоценности с сержными кольцами и колтами, а к передней стороне венца прикреплялся подниз, скрывавший как бахрома брови и часть глаз, (рис. 238). Венец, перекрытый круглой тульей из отдельных огибей (на манер византийского), назывался коруной (рис. 239) и венчался камнем на маковке или у царской короны — крестом. Замужние женщины надевали на голову подбрусник — повойничек из дорогих легких тканей (в деревне из холста), который стягивал и прятал волосы, охраняя пряди, выбившиеся на шею, специальным куском ткани — позатыльном. Сверху крепился убрус — тонкое полотнище, расшитое и украшенное, спускающееся по бокам головы и обвивающее ее.

Это сооружение (сборник) составляло волосниковый убор, который при Петре I в народном быту стал называться цепцом, так как украшался швом цепковым (тамбуром). В XVIII веке головной убор подчинился европейской моде, но наименование сохранилось.

Венчала замужнюю женщину кика («венец брачной жизни»)”‘ — жесткое сооружение с околышем и дном, обтянутое тканью, украшенное металлическими накладками, снизанное жемчугом и вышитое (рис. 240а, б, 241). Оставшись в крестьянском старообрядческом быту, кика приобретает назначение местного убора молодух и получает различные формы, варьированные с небывалым мастерством. Все кики сооружены таким образом, что скрывают волосы, стягивают лоб, оберегая его тем самым от морщин, обрисовывая четко линию лба и щек и придавая лицу определенную привлекательность. Особыми царскими были шапки (с полями, напоминающими кардинальские), выкрашенные снаружи и проклеенные от дождя (как зонтики), а изнутри богато убранные, и меховые столбунцы, треухи и горлатные. Первые с богато убранными тульями и околышами самых дорогих мехов, вторые — целиком меховые.

Воротники. Характерно, что воротники были отдельными, как египетские оплечья и византийские накладки. Должно пройти много веков, чтобы логика построения формы продиктовала пришитый воротник. Скорее он мог быть цельнокроеным, т.е. возникать как продолжение излишка ткани стана. Еще в XX веке у мужских сорочек были отдельные воротнички, пока нейлон не разрешил одновременно проблему стирки, глажения и быстрого восстановления вещи в ее первозданной чистоте.

Рис.241

Ожерельем назывался стоячий и распластанный на плечах воротник, т.е. окружающий («О» — горло — жерло). Лента ткани атласного полотнища расшивалась жемчугом, шелками и украшалась аламами — накладками, крепилась на картоне, подшивалась киндяком и, будучи жесткой, посредством шнура (мутовыся) сплеталась с краем горловины одежды. Мужское ожерелье расшивалось в «шахматы», женское — ворефидь — полосами. В записи 1643 года—«ожерелье жемчужное названо во- рефидь, пуговицы золотые, цена 150 руб.». Как замечает Забелин, ожерелье (воротник) пред-ставляло наиболее дорогостоящее и декоративное убранство, к тому же закрывающее шею, что при повышенном требовании целомудренности в одежде особо важно. Ожерелья низанные носились только девушками, но все женщины имели серьги с кольцом ушным и висящей булавкой с камнем или в форме колт. Отдельными украшениями были запоны — застежки и булавки для скалывания — и браслеты. Все это хранилось в особых ларцах, именовалось кузнью, потому как было металлическим, кованым, «…в уборном ларце кроме белил румян и сурмил и клею для подклеивания волос, особенно бровей, хранились, по всей вероятно-сти, и особые снадобья, необходимые для возвышения всяческого телесного благолепия и красоты, как то: умывания, ароматы или водки (духи), помады.

Совсем убранная, наряженная и изукрашенная красота прятала свое лицо под фатою, тонким сквозным покрывалом огненного цвета»”‘, через которое можно было видеть всех, но лицо, спрятанное под ним, никто не видал. Покрывало расшивалось жемчугом, делалось из узорных индийских набоек, арабских миткалей и камок индийских. Наброшенная на голову, завязанная под подбородком двумя кистями, фата закрывала лицо.

Обувь. Даже башмаки были полны узорного украшения — кроенные из бархата и атласа и сафьяна, где швы, голенища расшивались жемчугом, а каблук обивался золоченным серебром и дорогими каменьями. С башмаками носили ичегды — сафьяновые кожаные чулки,— которые отдельно употребляли дома, пришивая к ним мягкую подошву. Олеарий говорит, что женщины (преимущественно девушки) носили башмаки с очень высокими каблуками (вышиною в четверть аршина), так что носок едва касался земли. «У Дюка Степановича были сапоги зелен сафьян, под пяту пяту воробей пролети, о пяту пяту яйцо прокати».

Источник: Р. В. Захаржевская «История костюма: От античности до современности»