Предпосылки развития костюма

Анализ эволюции костюма в плане стилевого единства раскрывает многоплановость этого процесса.

Костюм является производным как от материального в конкретной эпохе, так и от духовного. Кроме того, развиваясь во времени, костюм, как оболочка человека, отражает его психологию и социальную эволюцию, поэтому в каждом конкретном случае костюм является производной психологической структуры группы людей, стоящей в данный момент во главе общества и задающей в нем тон этической, эстетической и моральной концепции. Таким образом, костюм — одно из проявлений формы внешней эволюции, которая не только прямо или косвенно отражает социальную структуру общества, но и, концентрируя эстетические усилия своего времени, диктует стиль.

Костюм эпохи Возрождения

Итальянское Возрождение поставило человека перед проблемой познания самого себя, остановило свой пристальный взгляд на нем как существе совершенном и тем самым освободило его от пут средневековых одежд, от громоздких форм, оставив ему рациональную оболочку в той мере, в какой это было доступно веку итальянского Возрождения, уровню ремесла и производства.

Нормы одежды были приспособлены к тому, чтобы поддержать значимость человека. Такой рационализм закрыл женский корпус плотной формой корсажа как броней социальной недосягаемости, но в то же время открыл плечи, придал большой объем рукавам и упростил форму юбки, заменив многомерную вертикальность Средневековья богатством и красотой ткани.

Рациональность мужского облика потеснила готическую женственность и наивное удлинение силуэта. Плотность мужского тела, его весомость подчеркивались горизонтальной линией (преобладающей в развитии форм), в большом объеме стеганной плотной одежды, крепости и добротности ткани, ширине рукавов и «приземленности» всего силуэта.

Сложность причесок и их украшений сменились простотой стрижек и открытым овалом лица.

Это единомыслие стиля в искусстве костюма, рожденное прогрессом времени и в общих чертах присущее всей Европе, получит различное воплощение в каждом конкретном случае каждой определенной страны и в конце концов в своем развитии подготовит появление новых форм как элемент нового стилеобразования.

Протяженность стиля, обусловленная длительностью социально-экономических и политических установок, его сформировавших, определяет и длительное господство общепринятой концепции эстетического норматива человеческой внешности.

Почему и как изменяются костюмы?

Формирование стиля, естественно, исходит от заказчика, который может являть собой общество в целом (тогда создание стиля приобретает демократический оттенок) или иметь в своей основе единую монархическую волю (в этом случае стиль окрашивается определенным диктаторским тембром, довлеющим над всеми отклонениями и соблюдающим чистоту формы даже в законодательном принудительном порядке — от Испании XVI века до России времен Петра). Одеяние человека по эстетическому импульсу, заложенному в его костюме, равнозначно одеянию городов, зданий, интерьеру. Но человек, будучи подвижным и деятельным объектом искусства, не соединяется с ним механически и не застывает в статичной неизменности.

Чем медленнее прогрессирует общество, тем медленнее эволюционирует форма костюма. Но, обслуживая общество, расслоенное на социальные группы, искусство костюма (как и все прочие) адресуется господствующему классу, в котором формируются и материализуются в желаемую норму его идеалы. Теоретически стиль нивелирует социальную разобщенность общества в его внешнем облике, тогда как социальное и материальное неравенство стоимостным барьером уничтожают стилевое равноправие в потреблении костюма. Таким образом, в реальной действительности эталоном становится костюм-украшение — привилегия господствующего класса (заказчика), а его антиподом — рациональные формы одежды, связанные с трудовой деятельностью потребителей, не осененные эстетическими ухищрениями и не обремененные стоимостью. Эти социальные антиподы в рамках единомыслия стиля в своем антагонизме составляют прецедент развития формы.

Огюст Ренуар. Танец в Буживале. 1883 г.

Уже в среде высших достижений искусства костюма происходит расслоение — недеятельная форма одежды эволюционирует, разделяясь на церемониальную, как высшую форму престижности; обыденную (в границах этой же престижности); военную, приспособленную к военной деятельности (исключая полное рыцарское вооружение); охотничью (приближенную к военной, но не носящую оборонительного характера).

Эти же формы соприкасаются с народом, теряют стоимостные украшения, знаки и регалии согласно обычаю дарения слугам поношенной господской одежды. Таким образом, даже в сфере существования высшей категории костюма происходит эволюция — нежелательная, но вынужденная. Это нежелание является оборонительным средством от посягательства нижестоящих классов на внешнее равноправие, несмотря на законы и официальные запреты (выражается в активных ухищрениях детализации и украшениях, удорожающих костюм, хотя бы и в ущерб эстетическим нормам). Но стремление выделиться — палка о двух концах. И нижестоящий класс отвечает на высокомерие аристократов внешним видом в рамках своих возможностей, но в нарушении границ эстетической, а нередко и этической нормы. Характерен пример ландскнехтов. Изощренная фантазия этого наемного воинства ошеломила даже своих современников. И хотя существует легенда, повествующая о том, что после одной из битв солдаты заштопали свои порванные одеяния кусочками разноцветных знамен неприятеля, она не раскрывает и сотой доли тех ухищрений, которые один человек, движимый огнем всепожирающего тщеславия, может произвести со своим одеянием. Это — асимметрия цвета, штанины разного цвета, разной формы, расположение разрезов по всем направлениям куртки, рукавов, башмаков и шляп, превращающих поверхность одежды в клубок лент и облако перьев.

Готов поклясться, что вояки эти

Всех лютее на белом свете.

Одежда и та у них выглядит дико:

Вся искромсана, изрезана лихо,

Ляжки у одних совсем не прикрыты,

Зато у других штаны так сшиты.

Что мешками до пят свисают,

Уж не знаю, как в них

Ландскнехты шагают…

Ганс Сакс

Нельзя сказать, чтобы это была эволюция формы. Наоборот, это, скорее всего, эмоциональный взрыв, но он оказал влияние на последующее изменение в мужском и женском костюме Возрождения в Германии, а затем и во всей Европе.

Общая эволюция определяет только этапы прогресса, но ни в коей мере не учитывает того многообразия изменений, которые рождаются, умирают и опять воскресают в новом качестве, сопровождая неизбежность поступательного процесса развития искусства костюма — от его нулевой точки к вершине недейственного искусства и от нее к достижению рационализма сегодняшнего дня, и, по всей вероятности, этот процесс не имеет конца.

Источник: Р. В. Захаржевская «История костюма: От античности до современности»